«На нашем историческом пути мы видели «Обездоленных», которые отрицали, что можно быть в одно и то же время публичными и революционными, и «Папашу Эстева», возражавшего Мелье, что экономические требования отвлекают силы от борьбы с принципом авторитета. Аргументы тех и других, «Обездоленных» и «Эстева», основаны, в конечном счете, на том, что такие требования делаются в рамках общества, что общество является системой, а система не может отрицать сама себя.
Эта аргументация, конечно же, годится, если принять неверные определения таких параметров, как система и общество. Система – одна из форм государства, а государство – это учреждение, придаточное по отношению к обществу, так что общество служит фундаментом, а Система и государство – надстроечными формами. То, что Система обязательно является господством над обществом или включает такое господство, бесспорно, но столь же бесспорно и то, что Система не охватывает всего общества. Так что возможно общество без Системы.
Законы и их сфера, как сила государства, образуют аппарат господства надстройки над фундаментом. Отношение к его законам и нормам не является, в принципе, частью этого аппарата господства и не формирует его; оно возможно в двух формах: активного и пассивного принятия. Первая сама по себе подразумевает сотрудничество с системой, и, тем или иным способом, имеется некая форма участия в составлении этих законов, даже если, в порядке эвфемизма, такому отношению присваиваются другие имена. Таким образом, при подобном типе отношения, оказываешься внутри системы, принимая участие в ее политических, культурных, религиозных, профсоюзных структурах. Вторая форма отношений, пассивная, не может не признавать навязанный закон, но отвергает любой моральный компромисс с ним.
Из такой позиции вытекает противоречие в интересах с системой и возникает элемент диалектического противоречия с ней. Таким образом превращаешься в элемент эволюции, по необходимости действующий внутри общества и на основе фундаментального принципа, согласно которому невозможно никакое изменение общества, не исходя из самого общества. Такая позиция развивает структуры отрицания Системы, новую этику, новые формы отношений, новые ценности, новую социальную практику и отнюдь не несовместима с методами защиты этих структур. Так можно быть публичным и революционным одновременно.
Ясно, что такая позиция предполагает наличие минимальных свобод, которые делают ее возможной, и что в любой ситуации диктатуры, явной или скрытой, нет иного выбора, кроме "активного ухода на Авентинский холм", то есть, пути подпольной борьбы незаконным, как, повторим, мы неоднократно наблюдали на нашем историческом пути.
Такое двойственное положение может существовать потому, что в современных государствах Система не может, по меньшей мере, не оправдывать себя в терминах идеологической формальной рациональности, и поэтому, в рамках такой мнимой рациональности, не может откровенно, не отрицая саму себя, воспрепятствовать развитию такой двойственности, хотя всегда и пытается сделать это, с применением методов, в которых не признается. Но это постоянный риск, которому подвергается любая действительно революционная позиция».
Из: Хосе Луис Гарсиа Руа. «Анархо-синдикализм в ходе истории»
http://madrid.cnt.es/noticia/
Примечания:
1. "Обездоленные. Революционная анархическая организация", подпольная анархистская группа, исключенная в 1882 г. из Федерации трудящихся Испанского региона. Выступала за использование насилия и "пропаганду действием".
2. Пер Эстев (1866-1925), каталонский анархист, типограф и интеллектуал. В 1888 поддержал создание Анархической организации Испанского региона.
3. Рикардо Мелья (1861-1925), один из наиболее известных мыслителей испанского анархизма и руководителей Федерации трудящихся Испанского региона (1882-1888).
Добавить комментарий