Видели ночь, гуляли всю ночь до утра…
Виктор Цой
Одно из самых коварных преступлений капитализма – то, что он отнял у нас ночь. Ночь, прекрасная в созерцании звездного неба, страшащая своей мистической темнотой, ликующая в празднике вечной юности, больше не принадлежит людям. Капитализм превратил ночь только во время сна, восстановления сил после изнурительного рабочего дня и во имя следующего изнурительного рабочего дня. Максимум, что еще позволительно ночи – быть временем любви. Но отягощенные ежедневным восьмичасовым (в лучшем случае) трудом люди уже малоспособны отдавать Амуру всю ночь – так, часок перед тем, как отвернуться к стеночке и забыться. И ночь фактически вычеркивается из жизни – эти восемь-десять часов каждые сутки, целая треть отведенного человеку времени.
Кто из мракобесов-пуритан пришел к этому профанскому выводу, что ночью люди обязаны спать? Кто из служащих верой и правдой дисциплине и капиталу технократов-ученых попытался дать этому выводу псевдонаучное обоснование?
На заре человеческой истории ночь и день были равноправны. Скорее, даже ночь была живее и, уж точно, веселее, чем день. Не знавшие всех прелестей восьмичасового рабочего дня и шестидневной рабочей недели, «несчастные дикари» не спешили поскорее закрыть глаза, ожидая звонка будильника как дня Страшного суда. Спать они могли и днем, а ночь – на то она и ночь, чтобы охотиться, любить, танцевать и петь песни. К счастью, есть еще на Земле некоторые захолустные уголки, где «прозябающие в нищете» и «лишенные счастья производительного труда» «отсталые народы» до сих пор по ночам зажигают костры и лихо отплясывают вокруг них под барабанные ритмы. А затем, устав от танцев, садятся в круг и слушают легенды и предания из уст самых старых соплеменников.
Временем обязательного сна ночь стала только в капиталистическом обществе. Когда жизнь каждого человека оказалась строго нормированной на часы и даже минуты – во столько-то подъем, во столько-то – начало рабочего дня, во столько-то – его окончание, а с определенного часа будь добр спать или делать вид, что спишь и не дай бог тебе праздно шататься по улице или вести себя чересчур шумно. Постепенно люди привыкли, у них даже выработались пресловутые «естественные часы», по которым в десять вечера глаза сами собой начинают слипаться. Где-то в первобытном прошлом остались бесстрашные охотничьи вылазки в ночь на дикого зверя, яркие ночные празднества с дикими плясками, долгие посиделки вокруг костра, когда молодежь завороженно внимала рассказам мудрых стариков…
Ночь превратилась в сон. Не потому, что человек – якобы «не ночное животное» и «должен ночью спать». А потому, что у человека ее отнял капитализм. Превратил грохот там-тамов и веселые песни в занудный обывательский храп, оставив платочек для вытирания слез в виде эротических сновидений. Там, где капиталистические отношения укоренились относительно недавно и люди еще помнят свободное прошлое, этот процесс виден во всей своей первозданной отвратительной сущности.
В деревнях нанди и кипсигис [1], превращенных вторгнувшимся в традиционное африканское общество капитализмом из свободолюбивых «дикарей» в «социализировавшихся» поденщиков чайных плантаций и зерновых ферм, больше не слышится по вечерам барабанная дробь, не устраиваются пышные празднества с ритуальными танцами у костра.
«Мы слишком уставали днем на фермах белых и слишком часто были голодны по вечерам, чтобы танцевать ночью», – отвечают они путешественникам и в их ответах слышится не радость приобщения к «индустриальной цивилизации», а грусть по канувшей в Лету свободе [2].
Но неужели современный человек не может жить ночью? – спросите вы. А как же знаменитая «ночная жизнь мегаполисов»? Но дело ведь в том, что вкусить радость ночи, пожить «ночной жизнью» может далеко не каждый. В обществе потребления ночь сделалась точно таким же товаром, как и все остальное. Этот товар можно выгодно продать тем, у кого есть деньги. Для них – ночные клубы, интернет-кафе, дискотеки, закрывающиеся далеко за полночь бары и рестораны. Для подавляющего же большинства убивающих себя работой ночь – единственное законодательно разрешенное время отдыха. Разве что в самом конце рабочей недели, когда следующий день заявлен как выходной, армии простолюдинов разрешается купить себе кусочек ночи, но они предпочитают в редкий выходной выспаться. Вот и получается, что легитимный статус имеют только праздничные ночи – с 31 декабря на 1 января, Пасха, ну еще несколько ночей за весь год и все.
Повседневно же пользоваться ночью могут, по негласному установлению общественной морали, либо очень богатые, либо очень «безнравственные» люди. В капиталистическом обществе ночь отдали на откуп ворам и проституткам, несчастным бездомным нищим и полицейским патрулям. Кстати, о последних. Ночью они куда подозрительнее относятся ко всем людям, встречающимся им на пути и даже если в городе нет комендантского часа, норовят лишний раз остановить и проверить документы, не преминув утомить расспросами: «А что вы здесь делаете в такое время суток? А почему вы не спите дома?»
Но и дома ночь остается только на чуточку более разрешенной. Попробуйте не спать по ночам и держать свет включенным – ваше светящееся в тотальной темноте окно немедленно привлечет внимание «бдительных соседей» и последует донос участковому. Ведь если вы не спите по ночам, значит, делаете что-то тайное и запрещенное – может, фальшивые деньги печатаете или детей малолетних трахаете, а может (что еще хуже) у вас там экстремистская организация?
Но, если основная масса трудяг лишает себя ночи во имя сна якобы добровольно (а на самом деле из-за существования изматывающей работы, лишающей человека сил и превращающей его в безжизненное тело, способное разве что доползти до кровати и плюхнуться на нее, проспав до утра), то для самых забитых и несвободных категорий эксплуататорского общества, населяющих разнообразные дисциплинарные институты, на ночь наложен строжайший запрет. Эти категории – заключенные, солдаты, пациенты разных лечебных учреждений и воспитанники интернатов – вообще не имеют права не спать ночью. Для них существует не только время подъема, как у рабочих, но и время отхода ко сну – отбой. Табу на ночь существует и для несовершеннолетней молодежи, также практически лишенной прав и свобод в «демократиях» капитализма.
В отличие от традиционных обществ, где именно молодежь в силу возраста играла главную роль в ночных бдениях, поставляя танцоров и слушателей стариковских рассказов, современность запрещает ночь для детей и подростков. Запрещает как неформально – устами попов-мракобесов, соседских бабуль-стукачек и прочих унтеров пришибеевых, так и вполне официально – буквой закона.
Во многих странах несовершеннолетних, попавшихся на глаза полиции после одиннадцати (или даже десяти) часов вечера, ждут репрессии. Парня или девушку штрафуют, сообщают в школу и ставят на учет в инспекции по делам несовершеннолетних всего лишь за то, что они показались на улице позже установленного законом времени. Есть ли в этом смысл? Вряд ли геронтократы постиндустриального общества, устанавливая границы дозволенного «дня» и недозволенной «ночи», думают о здоровье и безопасности «неразумных отроков». Если бы спать по ночам было бы естественно и жизненно необходимо, не потребовалось бы заставлять спать, загонять с улиц в дома и отправлять в постель под сладкие колыбельные песенки.
Нет, дело тут не в заботе о детях, а в заботе о том, как воспитать в этих детях дух покорности, вбить им в головы привычку к пресловутому распорядку дня и подготовить очередную смену рабов для фабрик, казарм и офисов. Что же касается старших возрастных групп – шестнадцати-восемнадцатилетней молодежи, то ее просто боятся. Боятся, как одну из угнетенных групп общества, а поэтому лишают прав и свобод, объявляя, что они еще «неразумные дети».
Но сама молодежь совсем не спешит отправляться домой под убаюкивающее хрюканье «Спокойной ночи, малыши». Она предпочитает ночь. Предпочитает ее мистическое обаяние. Предпочитает луну электрической лампочке и собирается на окутанных мглой ночных улицах, в парках и во дворах вопреки родителям, учителям и ментам. Ночью рисуют граффити и занимаются любовью в безлюдных скверах. Ночью портят рекламные щиты корпораций и швыряют булыжники в витрины супермаркетов. Ночью горят роскошные иномарки и бунтуют люмпен-пролетарские пригороды мегаполисов. «Темнота – друг молодежи!» – гласит известная поговорка. Так давайте выйдем в темноту и вернем себе ночь!
---------
1. Нанди и кипсигис – нилотские племена, проживающие на западе Кении и более других нилотских племен затронутые капиталистическими отношениями. Составляют значительную часть сельскохозяйственных рабочих чайных плантаций Элдорета и зерновых ферм Керичо.
2. См. Кулик С.Ф. Черный феникс. Африканские сафари. М., 1988. Стр.143.
И.П.
