"Анархо"-гомофобия in action

Сегодня на «Марше против подлецов» в анархо-блоке произошла драка. Нападавшие требовали от меня свернуть черно-радужный флаг, как не соотвествующий их представлениям о «правильной анархии», как они выражаются «анархии для всех», заявляли о буржуазной природе «движения лгбт», утверждали, что «народ не поймет анархистов, если они будут с лгбт-флагами».

После этих «предъяв» черно-радужный флаг (а заодно и черно-розовый — у других активистов) попытались отобрать. Началась драка... В итоге это не удалось, но шло я все же с другим флагом. Но все эти детали силового противостояния не столь важны, они могу служить лишь иллюстрацией к поднятым в ходе этого столкновения проблемам.

Начнем с так называемой «анархии для всех», кто эти «все» и что значит «для всех» -- с точки зрения анархо-гомофобов это означает отказ от вопроса о рассмотрении всех видов иерархии, кроме иерархии экономической и, на самом деле, в меньшей степени, политической. Но каждый из людей подвергается дискриминация и подавлению еще по множеству признаков — культурному, этническому, по признаку здоровья, внешнего вида, гендера, сексуальной ориентации, цис- или транс- гендерности.

Убийство и эксплуатация животных является следствием не только экономической иерархии, но и культурных норм.

В истории существовало множество безгосударственных обществ, в том числе и обществ относительно эгалитарных с экономической точки зрения — но это никак не означало того, что в них не были фиксированы гендерные роли — и женщина не подавлялась мужчиной, что в них наличествовало свободомыслие — и что люди не верящие в постулаты локальной религии и не исполняющие обряды находились в том же социальном положении, что и исполняющие их. Это не означало, что к «чужакам» в них относились так же, как и к «своим», это не означал, что в них не было дискриминации по признаку здоровья или внешнего вида отклоняющегося от социально принятых «стандартов красоты», что в них не дискриминировались гомосексуалы, бисексуалы, трансгендеры. Прежде всего, отсутствие государства и даже экономический эгалитаризм не означали равных возможностей выбора образа жизни и личностной самореализации каждого.

Напротив, роли оказывались обыкновенно достаточно жестко закреплены и слабая выраженность политических и экономических иерархий означала лишь высокий уровень жесткости других ролей — гендерных, религиозных, культурных — а, значит, отсутствие государства и экономический эгалитаризм еще отнюдь не гарантирует равноправия во всех иных отношениях.

Как не гарантирует отсутствия подавления меньшинства большинством и чаемая многими анархистами прямая демократия.

Говоря «анархия для всех» -- подразумеваем, что лишь те формы дискриминации важны и заметны, которые испытываются всеми членами общества, за исключением его политической и экономической элиты. А значит, «анархия для всех» исключает в первую очередь репрессию против тех, кто внутри этого общества и так находится в привилегированном положении — здоровых гетеросексуальных цисгендерных мужчин, представителей доминирующей культуры и успешных в социальной коммуникации. Такая «анархия» подавляет индивидуальность человека и сохраняет дискриминацию в отношении всех людей не принадлежащих к этому — новому привилегированному меньшинству.

В тоже время все люди репрессируются существующей политической и экономической системой, а также и обществом по-разному. Разные люди обладают разными специфическими потребностями и способностями, делают разный жизненный выбор. Анархия по-настоящему разрушающая неравенство, дискриминацию, исключение есть не «анархия для всех», но «анархия для каждого», сложная и меняющаяся, относящаяся к индивидуальности каждого, готовая принимать многообразие людей и это многообразие открыто манифестировать — только так можно добиться поистине равноправного и свободного общества — в котором не будет места иерархии, репрессии, эксплуатации.

Другим доводом «анархо-гомофобов» стало утверждение о «буржуазном движении лгбт» -- довод который, так или иначе не может вызывать ничего, кроме смеха и недоумения. Хочется напомнить сторонникам этой концепции, что среди основателей движения борьбы за права лгбт были анархисты Эмма Голдман и Адольф Бранд — издатель первого гей-журнала в истории.

Современный этап развития лгбт-движения берет свое начало в Стоунволльском бунте 1969 года, когда геи и трансгендеры — главным образом афро- и латино- американцы, многие из которых были секс-работниками, взбунтовались против полицейского беспредела, против нападений полиции на клубы, беспричинных задержаний на улице, увольнений с работы тех, кто был трудоустроен. Именно в память и в развитие идейтех беспорядков в Нью-Йорке 1969 года, произошедших после нападения полиции на гей-клуб Stonewall Inn и проводятся гей-прайды по всему миру. Начало истории современного лгбт-движения было положено самоорганизующейся, децентрализованной борьбой наиболее угнетенных — не только в отношении гендера и сексуальной ориентации, но и расы, и профессии людей — за свое право на личную безопасность, на автономное пространство, за свое право на труд. Что может быть более «левым» и «анархичным» чем это?!

Шестицветный радужный флаг ЛГБТ-движения впервые появился на публике в 1978 году — на Сан-Францисском дне свободы геев.

Каждая из его полос, имеет свое собственное значение. Красная — жизнь, оранжевая — здоровье, желтая — солнечный свет, зеленая — природу, синяя — гармонию, фиолетовая — дух. В первых вариантах флага присутствовали еще две полосы — розовая, символизирующая сексуальность и бирюзовая - «отвечающая» за искусство. Позднее, с целью упрощения изготовления полос осталось лишь 6. Непосредственным создателем радужного флага был Гилберт Бейкер, находившийся под влиянием идей крупнейшего поэта и либертарного активиста молодежной революции 1960-х Аллена Гинсберга.

И где же здесь можно найти хоть что-то «буржуазное»?

И позже — лгбт-движение находилось в тесной и непосредственной связи с движением левым и анархическим. Во многих городах мира проходят анархистские гей-прайды, в которых участвуют радикальные сторонники лгбт- и квир- движения, выступающие против «гей-бизнеса», против добычи отдельных «прав» и государства — выступающие против патриархата, за радикальное преобразование гендерной структуры общества на основе равноправия и свободы выбора.

Одним из популярнейших лозунгов на протестах 2009 года против саммита G20 -- собрания лидеров 20 наиболее влиятельных стран мира -- в Портленде стал «we're queer, we're here, we're anarchists we'll fuck you up!»(пер.: «мы — пидоры, мы — здесь, мы — анархисты, мы вас взъебем!»). Если это не анархо-лгбт лозунг, то что же это?!

Все чаще в радикальных акциях начинают участвовать не только черные, но и розовые блоки анархо-квиров...

Последний вопрос касается народа и его якобы «понимания» и «непонимания».Прежде всего говорить о каком либо народе совершенно бессмысленно. Геи, лесбиянки, бисексуалы, асексуалы, трансгендеры, интерсекс-люди и квиры встречаются среди всех социальных слоев — они есть среди наемных работников и собственников, среди богачей и бедняков, они рождаются, растут и живут в городах и деревнях. Они есть среди всех наций, среди здоровых людей и людей с ограниченными возможностями. Среди представителей всех профессий — с тем, разве что различием, что им из-за дискриминации, чувства собственной неполноценности, сложностей взросления — куда больших, чем у многих других значительно сложнее добиться равного успеха и благосостояния. А трансгендеры и транссексуалы, которые вынуждены жить полностью открыто — представляют собой одну из самых дискриминированных общественных страт. Многие из них не имеют работы или подвергаются постоянным увольнениям. Другие — не из-за личного желания, но из-за тяжелого экономического положения оказываются вынуждены идти в работники секс-индустрии — и становятся для других представителей сообщества образцом успешности и социальной интеграции. Среди лгбт-граждан, в особенности трансгендеров, чрезвычайно высокий процент самоубийств — много выше, чем в среднем по населению.

Убийства ненависти в их отношении — обычное дело, и в отличие даже от убийств ненависти в отношении этнических меньшинств — такие убийства часто практически не расследуются или списываются на бытовую неприязнь, а люди становящиеся жертвами насилия массово боятся публично писать о нем или же обращаться в полицию.

Так из многих нападений на гей-клубы становится известно лишь о тех, в которых участвовали активисты. Недавно, в Москве была поймана пара грабителей специализирующихся на геях — из более тридцати их жертв — не написал об этом публично, не заявил в полицию — ни один. Лишь после третьего подряд убийства друзья убитого забеспокоились и убийц удалось найти. Даже родители убитых геев-подростков порой стараются «замять дело», дабы избежать «позора огласки гомосексуальности»... И такой угнетенной социальной группе «анархисты», якобы выступающее за всеобщую свободу и равенство отказывают в солидарности?..

Есть много социальных групп солидарность с дискриминацией которых не вызовет большой поддержки общества. Быть может, анархистам времен 2-й мировой следовало бы солидаризироваться с уничтожением евреев и цыган нацистами? Или поддержать погромы против цыган сейчас — ведь многие их ненавидят? Пойти «гасить дубиналом» таких мерзких и вонючих бомжей? Нападать на «неправильно одетых» представителей субкультур? Что еще нужно сделать «анархистам», чтобы получить поддержку чаемого «народа» -- а на самом деле наиболее ксенофобного и заскорузлого его меньшинства? Как еще анархистам нужно отказаться от ценностей свободы и равенства, во имя «реальной политики» и мифической популярности — в отсутствии реальной солидарности с каждым из людей — поскольку на каждом лежат те или иные более или менее сильные стигмы? Не стоит ли вместо страха перед ксенофобией развивать практики солидарности и приучать себя и агитируемых к окружающему разнообразию и принятию окружающих вне зависимости от их личных особенностей и помогать им в преодолении дискриминации этими особенностями порожденных.

Я выбираю второе — вне зависимости от того поддерживает ли меня в этом виртуальное большинство или нет. Потому что не может быть анархии там — где есть дискриминация, там, где есть подавление.

Потому, что свобода каждого — неотделима от свободы других, сколь бы сильно они от этого каждого не отличались.