Большинство анархистов выступают за тотальный домашний арест и цифровой контроль? Или о пандемии и «репрессивной биополитике»

Минувшей ночью в телеграм-канал Автономного Действия была запощена картинка-мем (см. фото) о «разных мнениях анархистов о карантине». Следом за мемом в телеграм-канале появился опрос на тему «А какой ты анархист?» с вариантами ответа «Доверяю врачам, соблюдаю карантин», «Не верю государству, ломаю систему» и «Пока не знаю». На данный момент результат голосования — 71%, 18% и 11% соответственно. На мой взгляд, сама постановка некорректна в нескольких пунктах.

Во-первых, недоверие к государственному устройству вытекает из самой основы анархистского мировоззрения и не должна зависеть от того, доверяет ли анархист врачам.

Во-вторых, самый важный вопрос — в опросе не уточнено, какие именно карантинные меры имеются в виду (в разных странах вводятся разные), для кого (для заболевших и контактировавших с ними или для всех поголовно), подразумевают ли эти меры только ограничение контактов и соблюдение санитарно-гигиенических правил, или же всеобщий домашний арест с полицейщиной, штрафами и электронным контролем. Поскольку телеграм-канал является русскоязычным ресурсом, логично предположить, что большинство его подписчиков живет в России, где власти пытаются реализовать как раз второй вариант «карантина» (впрочем, во многих странах бывшего СССР, где проживают русскоязычные читатели, ситуация не намного лучше, а то и хуже российской). Учитывая, что речь идет об анархистском ресурсе, логично предположить, что подписываются на него преимущественно анархисты или люди близких к ним взглядов.

Что же касается доверия врачам, то далеко не все из них являются сторонниками именно всеобщего домашнего ареста. Наоборот, заметная часть медиков высказывается за необходимость (для укрепления так необходимого сейчас иммунитета) прогулок и занятий спортом (при соблюдении дистанции и других санитарных норм) для тех, кто не вернулся из стран с неблагоприятной ситуацией, не заболел или не контактировал с заболевшими. Да и для последних категорий срок карантина четко определен — две недели. Когда же ждать окончания всеобщего домашнего ареста, никто не знает, учитывая, что во многих странах его продлевают. Никто не знает, и что будет с базами личных данных для электронных пропусков, собираемых властями.

Таким образом, без всех вышеуказанных уточнений, если смотреть на ситуацию с точки зрения происходящего в России, из опроса можно сделать следующий вывод: подавляющее большинство русскоязычных анархистов выступает за «карантин» в виде всеобщего домашнего ареста с тотальным контролем, и только меньшинство из них не доверяет государству и готово ломать систему. От этого вывода становится жутко.

Ряд анархистов и левых считают, что большинство «карантинных мер», внедряемых властями в разных странах мира, имеют под собой не столько медицинскую, сколько экономическую и политическую подоплеку. Мировые элиты разрешают таким образом капиталистический кризис перепроизводства, переделывая рынки и убирая с него лишних игроков. Что будет в такой ситуации с подавляющим большинством трудящихся, миллионы которых по всему миру режим всеобщего домашнего ареста уже оставил без средств к существованию или оставит вот-вот, элиту, разумеется, не волнует. В богатых странах люди еще могут рассчитывать на какие-то подачки со стороны государства, но благодаря им они разве что не умрут с голоду и не окажутся на улице — о нормальной жизни на ближайшее будущее можно будет забыть. В более бедных странах ситуация намного печальнее. Многие предсказывают, что в результате социально-экономического катаклизма жертв будет намного больше, чем от самой эпидемии.

Еще до эпидемии власти многих стран мира, включая самые что ни на есть «демократические», разрабатывали различные методы электронной слежки за населением. Якобы для защиты от терроризма и т.д. Теракты против мирных жителей являются прямым следствием политики властей во многих странах мира, и прекратятся они только после того, как перестанут развязываться войны. Тем не менее, значимая часть людей испугалась настолько, что была готова поступиться частью своих буржуазных прав и свобод ради, как они думали, безопасности. Однако никакой безопасности от терактов люди не получили, усилились только методы слежки и контроля, а также "службы безопасности" и развязываемые ими репрессии.

В ситуации с пандемией данная закономерность проступает еще более резко. Как известно, коронавирус по смертоносности не идет ни в какое сравнение с такими болезнями прошлого, как чума, холера, испанский грипп и т.п. Большинство носителей переносит заболевание бессимптомно, подавляющее большинство тех, у кого выявляются симптомы, выздоравливают. Однако благодаря десятилетиям усилий неолиберальных оптимизаторов медицины, во многих странах мира лечебные учреждения не могут адекватно справиться даже со сравнительно небольшим увеличением обычной нагрузки. Во многих развитых странах медицина развивалась по пути предоставления дорогостоящих услуг, а не массовой доступности больничного лечения. В странах, наиболее пострадавших от эпидемии, количество коек в том числе в инфекционных больницах (как и самих больниц) за последние десятилетия сократилось в несколько раз (в России, кстати, ситуация в целом лучше, так как здесь оптимизаторы начали в 90-е годы, а не в 70-е).

Но когда грянула эпидемия, властям удалось напугать значимую часть населения настолько, что люди согласились (как они думают, временно) отдать на этот раз почти все свои буржуазные права и свободы в обмен на опять же, как они думают, безопасность. Однако, как показывает практика, власти многих стран прикладывают гораздо больше усилий и средств для того, чтобы держать людей под домашним арестом, чем для поддержки медицины и защиты людей от вируса. Защитных средств практически во всех странах не хватает даже для медиков, не говоря уже об остальном населении. Особенно показателен сегодняшний московский пример, когда в результате поголовной проверки пассажиров метро на наличие пропусков почти на всех станциях собрались плотные толпы. То есть все эти полицейские меры не защищают людей от заражения, а дают властям средства контроля практически всех аспектов жизни человека (для получения пропуска на проезд по Москве и ряду других российских регионов нужно вводить свои персональные данные и объяснять причину поездки, а власти еще будут решать, уважительная она или нет).

И, зная государственные структуры, никто не может дать гарантии, что они и после завершения эпидемии не будут использовать отработанные методы для контроля над жизнью граждан. Как и в случае «борьбы с терроризмом», какая-то часть прав и свобод останется утраченной. И, кстати, многие эпидемиологи предсказывают, что до тех пор, пока 50-70% населения планеты не переболеет коронавирусом в той или иной форме или не будет вакцинировано (а на создание и тестирования вакцины нужно время), будут новые вспышки. Вполне возможны и эпидемии других болезней в обозримом будущем. Получается, что каждый раз в таких случаях человечество ждет тотальный домашний арест и\или контроль государства за жизнью в той ли иной форме?

Существует мнение, что пандемия и всемирная паника вокруг нее привела к зарождению нового типа тоталитарной идеологии. Ей еще предстоит придумать название, рабочий вариант, который я встречала на данный момент - «репрессивная биополитика» - когда ради, как декларируется, блага человека государство берет его тело и жизнь под тотальный контроль. Как и фашистские идеологии в ХХ веке, «репрессивная биополитика» будет воплощена в разных политических системах в разных формах и разной степени. К сожалению, своему зарождению «репрессивная биополитика» обязана не только стремлению государств к тотальному контролю, но и в некоторой степени лучшим качествам людей начала ХХI века — гуманизму, ценности человеческой жизни, стремлению защитить слабых. Вот почему так много, казалось бы, «продвинутых» людей (включая часть анархистов и либертарных левых) сейчас выступают за тотальный домашний арест, государственный контроль и штрафы нарушителям. Они думают, что это временная мера для защиты уязвимых. И власти используют это для обоснования своих репрессивных мер.

Однако гораздо больше представителей уязвимых групп лишились или скоро лишатся последних средств, опор, безопасности и возможности заботиться о здоровье в том числе в результате «карантинных» мер, а множество представителей относительно благополучной прослойки в скором времени пополнят ряды уязвимых. И над всеми ними усилится государственный и корпоративный контроль. Даже такое благо, как (возможное) введение безусловного базового дохода (в богатых странах) может быть сопряжено с довольно-таки ощутимым ограничением свободы и вторжением в частную жизнь для того, чтобы этот доход получить.

Я буду очень рада, если эти прогнозы окажутся ошибочными. Но боюсь, что при сохранении капитализма и государственного устройства сбудутся скорее они, чем мечты некоторых либералов о мирной эволюции капитализма в общество всеобщей свободы, достатка и социальной справедливости.