Манифест шкурности

Вышедший на свободу и уехавший за границу фигурант дела Сети Игорь Шишкин дал свое первое интервью о прошедших событиях.

Не можем не прокомментировать сказанное им.

Если честно, не один раз начинали и бросали писать этот текст. Причина одна - с каждым прочтением интервью неприязнь и даже некоторая брезгливость к фигуре Шишкина становилась все выше и выше, настолько, что это могло помешать восприятию наших аргументов.

Но тем не менее, постараемся их высказать в наиболее корректной форме, ибо замалчивать такое нельзя.

Наша позиция по пыткам и отношению к тем, кто выдал сведения под ними, широко известна, и сформулирована в статье "Не сдавайся и не сдавай". Мы не будем повторять лишний раз доводы из нее, а сфокусируемся на том, что выходит даже за ее пределы.

Для начала, Игорь постулирует себя, как попавшего в плен, и поставившего, согласно методичке, во главу угла "скорейшее освобождение без потери здоровья".

По фактам, по итогам всего, что произошло далее

1. скорейшее освобождение без потери здоровья для него - самоцель. Он спасает здоровье не для того, чтобы продолжить борьбу за идеалы, но исключительно из эгоистичных личных интересов

2. этой цели он добивается за счет дачи и не отзыва показаний на других людей. Фактически, за то, чтобы он вышел через 3,5 года, все остальные фигуранты дела платят многими годами отсидки.
   Очевидно, что схема "даешь показания, получаешь мало, кто не дает, получает много" работает только когда есть те, кто показания не дает или от них отказывается - это широко известная дилемма двух заключенных. Не говоря уже о том, что именно позиция Шишкина, который полностью поддержал версию следствия, формально позволила суду признать "Сеть" "террористической" организацией - со всеми вытекающими последствиями для других фигурантов.

3. когда на подобные правила поведения ссылается пленный солдат государственной армии - он может быть уверен, что за ним стоит сила, которая, может, и с некоторым напряжением, но разрешит проблемы, созданные его сотрудничеством с врагом. Когда же речь о революционере, представляющем намного слабейшую структуру, чем государственная армия - его предательство может нанести фатальный удар по революционной организации и всему делу, которому он служил.

Поэтому Игорь представляет собой вполне конкретный тип военнопленного - такой, который в нацистском лагере за лишнюю миску баланды и пайку хлеба стучит на коммунистов и командиров. У него ведь "первоочередная задача - сохранение здоровья и выход на свободу", а они сами виноваты, что вступили в партию, и не застрелились при попадании в плен.

Но что самое страшное, он превращает это в жизненную позицию. Он ни капли не стыдится содеянного, но как будто даже гордится и пропагандирует такой подход. Даже находясь на свободе и в безопасности.

"Оглядываясь назад, поступил бы я иначе? Если речь идет не в общем о задержании, пытках и прочем, а только о «досудебке» — то нет, поступил бы так же...
Парни сами влипли в эту историю, сами под пытками дали показания, в том числе и на меня, и никто из них не оказал вооруженного сопротивления при задержании, не покончил с собой после данных под пытками показаний — так почему я должен быть героем и заниматься самопожертвованием? Не вижу причин."

И вот если его отношения с остальными подсудимыми хоть как то можно было бы смазать тем фактом, что они приняли его позицию и его обняли в ответ, то пропаганда подобного поведения, как правильного и приемлемого - это действия против всего анархо-движения (да и вообще протестного) в целом. Это бомба, которая подрывает любую совместную деятельность и активно вредит самоорганизации - ведь как можно договариваться о чем-то с людьми, если позиция "можно эгоистично решать свои проблемы за счет других, спасая свою шкуру" считается приемлемой и не достойной остракизма по умолчанию?

И нам кажется, что после подобного интервью, данного, еще раз повторимся, на свободе и в безопасности, не может быть никакого снисхождения, сочувствия и солидарности этому человеку.

Нерукопожатность людям с такой позицией - самое минимальное, чем можно на это прореагировать.

Боец Анархист